Снег лёг плотным покрывалом на землю. За ночь всё изменилось — деревья стояли в белых шапках, заборы были будто замурованы, а крыши изб укрылись мягкой снежной периной. Было тихо. Мороз щипал за щеки, пар шел изо рта, и только редкий скрип снега под ногами и стук топора по дровам нарушал это волшебное зимнее безмолвие.
Павел с Айшей проснулись рано. Накормили лошадь, запрягли её в лёгкие сани. Айша, как всегда, уверенно держалась в седле, теперь уже на санях, прикрывшись меховой шалью. Павел заботливо поправил вожжи.
— Надо ехать, пока дорога не заметена, — сказал он. — За сеном и за рыбой. А вечером — баня. А после… давай уже распишем, как школу строить.
Айша кивнула. Её глаза светились тихой решимостью.
— Школа — нужное дело. Дети должны учиться не только грамоте, но и вере. Иначе деревня слепнет.
Сани мягко скользили по свежему снегу, хрустя под полозьями. Лошадь шла уверенно, прокладывая путь через лесные тропы. Солнце сияло сквозь снежные ветви, рассыпая золотой свет на белую гладь. Пахло елью, морозом и чем-то чистым, первозданным.
— Смотри, — показала Айша, — следы. Лиса прошла. Недалеко.
— А вот мордочки, — ответил Павел, направляя сани к небольшой полынье, где ещё с осени были выставлены ловушки.
Подняли мордочки — плотно набитые: четыре мешка рыбы. Плотва, подлещики, одна щука. Кроме того, попались две норки — чёрные, блестящие.
— Будет мех на шапки, — сказал Павел. — Тепло детишкам сделаем.
Айша улыбнулась.
— А за накопившийся мех — на базаре выменяем известь. Школу-то надо строить добротно.
К вечеру, вернувшись в деревню, они натопили баню. Пахло паром, берёзовыми вениками, мылом. После, обернувшись в тёплые тулупы, они сели у лампы в избе, разложили берестяные чертежи — план школы. Павел аккуратно чертил: классы по две стороны, большая печь в центре, окна широкие — чтобы светло было. Айша добавила идею сделать небольшую библиотеку.
— Надо, чтобы дети не просто учили буквы, — сказала она, — но понимали, откуда всё. Кто мы. Для чего живём.
Павел посмотрел на неё серьёзно.
— Ты права. Мы теперь не просто живём для себя. Люди смотрят на нас. Мы — пример. А если пример — то и путь должен быть верный.
Он вздохнул, отложив чертёж.
— Я вот думаю… Надо основам ислама научиться. Не поверхностно. А по сути. По сердцу. Ты ведь — дочь мусульманина. А я теперь муж мусульманки. И как я могу быть невеждой? А вдруг дети у нас спросят? А другие? Скажут: "Вот, Павел, живёт с Айшей, а ни молитвы не знает, ни поста, ни смысла слов 'таухид' и 'сунна'."
Айша внимательно на него посмотрела.
— Праведный путь начинается с малого. С намерения. Ты уже хочешь — значит, Аллах открыл тебе врата. Но знай: учение — это путь всей жизни. Не достаточно просто читать, нужно следовать. Понемногу, но постоянно.
Павел кивнул.
— Когда отец рассказал мне… про свою религию, про то, как молился он, скрытно… Я понял. Быть праведным — не значит только внешне быть верующим. Быть праведным — значит жить искренне по настоящему. Истина она одна. И кто к ней стремится — тот не одинок.
Айша, как будто ещё тише, сказала:
— У каждого — своя дорога к истине. Но все пути к Богу — через чистое сердце и поступки, через проблему, вопрос и поиска решения. Читай Коран. Учись. Спрашивай. А главное — живи с намерением быть примером. И школа наша будет — как светильник. Пусть дети увидят: можно быть сильным, честным, любящим Бога — и не бояться правды.
За окном воет ветер, снег ложится на окно. В избе тепло. Свет лампы падает на чертёж школы, а рядом лежит Коран с закладкой.
И в сердце Павла рождается ощущение: впереди — труд, но и надежда. Не только на школу, но и на то, что его путь, каким бы трудным он ни был, будет благословлён.
Павел рано вставал — до рассвета, пока в избе ещё темно, а в воздухе чувствуется только морозный дух древесины и вчерашнего костра. Над чертежным столом, в углу мастерской, где когда-то стоял верстак отца, теперь лежали расчёты, бумажные эскизы, линейки, циркули, плотницкий угол. Айша тихо разжигала печь, ставила чай, приносила тетрадь с заметками. И день за днём рождался план.
Павел взял за основу обыкновенный сельский «учебный дом» конца XIX века — с двумя классами, сенями, печью посередине, крышей из тёсин, добротным чердаком и небольшим жильём для учителя. По нормам тех времён в один класс вмещалось до 20 детей. Он продумал и широкие окна — чтобы свет шёл с юга, и веранду для занятий летом, и даже маленькую мастерскую для уроков ремесла.
Вскоре он перешёл к чертежам — в натуральную величину:
- Планировка первого этажа: два класса, комната учителя, сени, чулан для дров.
- Разрез по зданию: показаны балки, печь с дымоходами, утеплённые полы.
- Фасад: высокий фронтон с резными элементами, классические наличники, слуховое окошко.
- Отдельный план крыши и даже чертёж пола с подпольной вентиляцией.
Когда всё было готово — он смастерил макет из липы и берёзы: точный, до мелочей. Печь обозначена кусочком обожжённого кирпича, крыша снимается, чтобы показать внутренности. На подставке, рядом с макетом, — маленькая табличка: «Проект школы. Павел Егоров».
Когда в деревню стали приходить гости — соседи, ремесленники, старосты из окрестных волостей — они удивлялись:
— Да ты не просто плотник, парень! Да это… как у городских инженеров! Школа — что церковь: великая нужда. А ты взял — и построил мысленно. Да мы такого не видали…
Айша угощала гостей чаем и лепёшками. Павел скромно улыбался, не поднимая глаз от чертежей. Но всё же в сердце — горело: всё не напрасно.
Проект разошёлся по округе. Один купец с ярмарки, когда услышал о задуманной школе, предложил поставлять доски по себестоимости. Другой — отдал печное железо и стекло. Даже старик-церковник, увидев чертёж, принёс книгу по архитектуре духовных школ и сказал:
— Будешь строить — не забудь, что школа — храм разума. Тут и страх Божий должен жить, и милость.
Не только ткацкая мастерская и мастерская Егора начала приносить доход, о котором Егор и не мечтал.
- Наличные ложки и резные элементы дикора — по заказу.
- Наличники на окна — с орнаментами северных мотивов.
- Резьба по дереву — даже в Екатеринбург пошла.
- Айша обучала девочек вышивке и письму — к ней шли даже из соседней деревни.
Доходы мастерской превысили ожидания. Сундук в углу стал полниться — теперь туда клали не только бумаги, но и реальные средства: серебряные монеты. Павел вел учёт расходов, Айша — учёт запасов.
Продолжим.
Строительство начиналось.
Павел сам ездил за лесом — выбирал каждое бревно. Не покупал сырое — всё должно быть выдержанное, зимнее, плотное. Купили:
- Сосну и лиственницу — на сруб и балки.
- Плиту печника из Тобольска.
- Стекло — тёплое, толстое.
- Гвозди кованые, а не фабричные — чтоб держали веками.
- Шкафы для книг, парту учителя, даже меловую доску на заказ.
Рабочих собирали из своих — те, кто верил в дело. Без принуждения. Каждый знал: строится школа не для выгоды, а для будущего.
Наступил день, которого ждали все. Морозный, ясный, синие тени от деревьев на чистом снегу. С самого утра собралась вся деревня — мужчины в тулупах, старики с посохами, женщины с детьми. У сарая стояли сложенные венцы будущей школы — первые бревна, вручную подогнанные Павлом и помощниками.
Павел вышел вперёд. В руках держал хлеб-соль на рушнике. Батюшка, седой, с добрым лицом. Он знал: школа строится для добра. Для истины.
— Сегодня, — сказал батюшка, — мы закладываем не просто сруб. Мы закладываем надежду. Свет в темноте. Бог любит знание. И тот, кто учит детей истине — велик в глазах Его. Пророк, мир ему, сказал: "Стремление к знанию — обязанность каждого мужчины и каждой женщины." Пусть же это место станет очагом справедливости, мира и разума.
Павел с Айшей подошли к венцу. Он помолился, она — прошептала суру из Корана.
В селе стоял шум — шум созидания.
Мужики — в армяках, с топорами и уровнями и со всеми наборами инструментов которые для них закупили в подарок мастерские. Юноши — с гвоздями, верёвками, инструментами на плечах. Павел теперь не работал в одиночку — он стал бригадиром большого дела, старшим плотником и вдохновителем.
— Заливаем фундамент по старинке: бутовый камень, песок, глина с известью. Делай надёжно — будто для своих детей, — наставлял он.
Этапы строительства школы шли строго:
- Подготовка основания: выравнивание площадки, закладка камня под углы и печные стены.
- Возведение сруба: зимний лес, подогнанные в "тёплый угол", с мхом и паклей.
- Окна и двери: рамы из лиственницы, наличники резные — каждую доску лично проверял Павел.
- Кровля: двускатная, прочная, тёс с накатом, чтобы не сорвало зимней бурей.
- Внутренняя отделка: доска строганная, потолки побеленные мелом, парты собраны из берёзы.
- Печное дело: двухъярусная голландка с чугунной плитой и духовым отделением — можно и обогреть, и сушить книги.
Помощь пришла отовсюду
Весть о школе разнеслась по округе. Местные артели, цеха в деревне, частные мастерские — все откликнулись.
- Караван-сарай у тракта подарил несколько телег кирпича.
- Старый мельник дал вал из бука для точильного круга — «пускай детишки ремеслу учатся».
- Кожевенный цех выдал кожу для переплётов — «на книги».
- Даже гильдия кузнецов отправила набор инструментов для трудового обучения.
Павел всё записывал в журнал — «пожертвовано», «отправлено», «получено». Он чувствовал: люди хотят света. Люди верят в знание.
Городские помощники
Молодые учителя — выпускники семинарий, гимназий, медресе — приехали по приглашению.
- Мария Андреевна, молодая женщина с учёным выражением лица, взялась вести арифметику и чистописание.
- Халиль Юнусов, выпускник мусульманского училища в Казани, взял на себя основы религиозной нравственности и грамоту.
- Семен Борисович, тихий еврейский учитель с седыми висками, привёз ветхий завет и книги по логике.
Они отправились в город, в губернию, с точным списком нужного:
- Книги: буквари, словари, Евангелие, Коран, жития, задачники, география, ботаника.
- Оборудование: меловые доски, линейки, глобус, счёты, карты, учебные таблицы.
- Для ремесел: набор столярного инструмента, маленький гончарный круг, точильный камень.
Они договорились с купцами, с лавками, с типографиями. Часть книг напечатали специально.
Мария Андреевна сама заказала алфавит из бересты для первоклашек.
Халиль Юнусов купил настенный календарь с фазами луны и датами праздников.
Когда они вернулись — телеги были полны.
Дети сбежались смотреть:
— А что это? —
— Это линейка. А это перо. А вот глобус — вся земля, дети. Видите? И здесь живут люди. И учатся, как вы.
Павел смотрел на всё это — и в груди щемило. В избе теперь лежали не просто доски и инструменты.
Лежало будущее.
В течение зимы стройка шла каждый день, кроме пятниц и субботы. Потому что христиане чтили день субботний. Мальчики носили гвозди и тёплый чай, девочки помогали Айше вязать носки для рабочих. Егор — отец Павла — вышел один раз, посмотрел, кивнул, и сказал:
— Вот теперь вижу, что дело моего отца — кузнеца — не зря жило. Строим — не плоть, а дух.
На главной балке Павел вырезал надпись из Корана, на арабском и в переводе:
«Господи, прибавь мне знания» (Сура Та-Ха, 114)
Весной школа уже имела стены. Поставили окна. Печь сложил опытный мастер из Тюмени. Кровлю закрыли вручную тесанным тёсом. Внутри Айша развешивала тканые полотенца, повесила грифельную доску, поставили первые книги — и Библию, и Коран, и буквари.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
https://tehnologiya-111.blogspot.com/2025/06/6.html
СОДЕРЖАНИЕ
Часть 1 https://tehnologiya-111.blogspot.com/2025/06/blog-post_10.html?m=1
Часть 2 https://tehnologiya-111.blogspot.com/2025/06/2_0170206377.html?m=1
Комментариев нет:
Отправить комментарий